Пресс-конференция члена Совета Федерации Антона Белякова оставила большую неопределенность в отношении его политической позиции и планов
Вчера во Владимире прошла пресс-конференция члена Совета Федерации от Владимирской области Антона Белякова. Темой мероприятия было объявление об открытом обращении депутатов фракции «Справедливая Россия» к председателю правительства РФ Дмитрию Медведеву. Несмотря на то, что информация о содержании этого письма появилась еще утром, непредсказуемость Белякова давала повод ожидать и каких-то неплановых заявлений.
Начал сенатор с объявления ультиматума правительству во главе с Дмитрием Медведевым от лица продуктивной оппозиции (к которой, конечно же, относится «Справедливая Россия»): отменить взносы на капремонт и транспортный налог, а также осуществить возврат к оценке имущества граждан на прежний уровень (по инвентаризационной стоимости вместо недавно принятой за базу кадастровой) и освободить от уплаты земельного налога собственников участков до 8 соток. Эсеры начали сбор подписей под этим заявлением по всей стране под лозунгом «Делай или уходи», обращенному к кабинету министров и его главе Дмитрию Медведеву, поставив перед собой цель набрать 10 миллионов подписей.
Вообще само это количество весьма показательно и прямо ведет нас к назначенным на 18 сентября этого года выборам в Госдуму, как бы не уверял нас в обратном Антон Беляков. Налицо формирование базы сторонников с поставленной целью превзойти результат 2011 года, когда эсеры набрали 8,7 миллиона голосов избирателей.
Последовавшие со стороны аудитории вопросы имели слабое отношение к теме пресс-конференции и были больше направлены на уточнение текущей политической позиции Белякова и его планов, что часто ставило его в затруднительное положение. Без четких ответов остались вопросы о потенциальной конфликтности презентованной сенатором инициативы и партийной принадлежности губернатора области, выдвинувшей его на этот пост, намерении Белякова участвовать в выборах депутатов Госдумы (и, главное, в каком качестве), отношении к Путину, блокировке с КПРФ, также требующей отставки правительства – то есть, по сути, основные положения, определяющие его политическое кредо.
Было очевидно, что экспромтом формулировать и четко заявлять свою позицию по этим вопросам сенатору было сложно. Попытки угодить «и вашим, и нашим» приводили к логическим противоречиям и оговоркам. Например, отношения со Светланой Орловой у Белякова «конструктивные», хотя и «откорректировались» со времен его назначения в Совет Федерации, но при этом имеются и претензии «к некоторым членам ее команды, к отдельным муниципалитетам». Это привело к тому, что в определенный момент Белякова сравнили с Касьяновым, на что он ответил, что правильнее сравнивать его с Зюгановым.
Больший энтузиазм у эсера вызвала тема его противостояния со Счетной палатой Владимирской области и ее председателем Ириной Туляковой. Он считает, что деньги, которые бюджет тратит на содержание этой структуры, расходуются нерационально, если никто не может ознакомиться с результатами их проверок. При этом сам же ранее заявлял, что необходимые материалы им получены, и даже хвалился результатами проверок по его запросам, так что истинная причина создания такого ажиотажа, как и ответы на другие ранее заданные ему вопросы, теряется в тумане картины «Много шума из ничего».
Нельзя не остановиться на еще одном тезисе Белякова, касающемся классификации оппозиции. Она может быть российской и антироссийской, то есть работать на избирателей и налогоплательщиков или своего, или чужого государства. И в этом плане, конечно, Беляков – это не Касьянов. Осталось только выяснить, относится ли он вообще к оппозиции.
